Жанр: Боевик
Режиссер: Тцуй Харк
Производство: США
Описание:
Конец прошлого столетия. Китайцы пытаются бороться всеми доступными им
средствами с расширением американского влияния, решительно восстают против
наглого грабежа и похищения людей.
Комментарии Джет Ли о сьемках фильма:
Я рассматриваю "Однажды в Китае" как второй переломный момент в моей кинокарьере,
не только по тому что он стал очень успешным, но и по тому, что он помог мне по
новому взглянуть на то, как надо делать хорошие action - фильмы. Уроки, которые
я получил на съемках, навсегда изменили мои взгляды на постановку боевых сцен.
Когда я начал сниматься в кино в 1980 году, я ничего не знал об актерах и о кинопроизводстве. Вспомним первые две серии фильма "Храм Шаолинь". Во время съемок боевых сцен режиссер просто просил показать нас все- что мы узнали за минувшие 10 лет обучения ву-шу (wushu)/. Мы не имели представления как это будет выглядеть потом на экране, и показывали отрывки из наших собственных поединков. После нескольких репетиций режиссер начинал съемку.
Начиная со следующих фильмов, режиссеры начали нанимать хореографов и моя роль в постановке боевых сцен намного уменьшилась. Я выполнял ту последовательность движений, которую разработал постановщик боевых сцен.
Роль Вонг Фей- Хунга (Wong Fei-Hung) в первой части "Однажды в Америке" предоставила мне возможность поработать с Тсуи (Tsui Hark - известный гонконгский режиссер). Поверьте, он выдающийся режиссер с внушительным списком фильмов о боевых искусствах. За несколько недель до начала съемок, он велел мне прийти к нему домой, что бы поговорить о постановке боевых сцен. Когда я сел, он сунул кассету в видеомагнитофон и велел мне внимательно смотреть. К моему большому удивлению это был документальный фильм о природе. Сначала я увидел льва, который выслеживает добычу, прячась в высокой траве. При каждом шорохе он напрягался и припадал всем телом к земле. Несколько секунд он выжидал , затем проползал еще несколько шагов и снова замирал. Камера переместилась и застыла на стаде антилоп возле водопоя. Когда они слышали шорох, то начинали крутить головами и втягивать ноздрями воздух. Никого. Они наклоняли голову и вновь начинали пить. При следующем шорохе их уши начинали двигаться. Они прислушивались. Очень медленно лев подполз к стаду:. прыгнул, обратив стадо в паническое бегство. Он выбрал одну антилопу и преследовал до тех пор, пока не поймал и не повалил в траву. Я вспоминаю это, потому что просмотр произвел на меня большое впечатление. То, что я увидел на экране, было довольно волнующем. Никогда раньше я не видел таких документальных фильмов.
Когда мы закончили просмотр, Тсуи выдержал паузу и спросил: "Понравилось? Что ты скажешь относительно этого?"
"Относительно чего?" - смущенно спросил я.
"Относительно боевой сцены".
"Относительно чего? Мы даже не начали ее обсуждать".
Тогда он сказал: "Вы знаете, боевые сцены в action - фильмах это, прежде всего демонстрация физических навыков. Но завараживающе - тревожный момент перед сражением тоже очень важен"
"Покажите фильм снова", - попросил я. На этот раз мы сидели и внимательно смотрели, как лев выслеживает и убивает жертву. Я начал отмечать для себя детали: во время охоты лев чувствует голод и это можно заметить в его глазах. И антилопа, несмотря на опасность, все же возвращается к питью. Еще ничего не случилось, а зрителю уже передается ее беспокойство. Вы пристально смотрите на экран, представляя себя в роли либо антилопы, либо льва. Это напряжение сильно щекочет нервы. Все заканчивается очень быстро. Лев прыгает, хватает антилопу, но напряжение предшествующее этому, очень важно.
В OUATIC (Once Upon A Time in China) вы можете увидеть нечто подобное. Вы наблюдаете за двумя главными героями. Прежде чем они начнут драться, они долго кружат друг перед другом. Ветер, огонь - все это отражается в их глазах. Вы знаете, что сейчас начнется сражение. Вдохновила нас на это, та сцена охоты из документального фильма о природе! C тех пор, я стал рассматривать боевые сцены с разных точек зрения. Они уже перестали быть для меня просто набором физических упражнений, блоков, ударов и прыжков. Я понял, что и эмоциональная сторона тоже очень важна.
Но это не все, чему я научился у Тсуи. Иногда, сценарий требовал, чтобы наши герои исполнили причудливые и невероятные трюки. Некоторые возражали, что зрители не поверят, будто человек может сделать семь ударов ногами, находясь в воздухе. Выслушав нас, Тсуи все же настаивал на своем. Каждый из нас имел свое мнение на постановку этих сцен. Конечно, мнение режиссера всегда было решающим, и мы соглашались с ним. Правда, во время съемки я всегда спрашивал: "Вы не считаете, что этот удар ногой немного приукрашен?" Он отвечал: "Всегда помните одну вещь. Как только зрители начнут переживать за героя, он не может делать что-то неправильно. Даже если герой будет делать что-то сверхчеловеческое, они будут верить ему. Они не будут выделять такой трюк их контекста. Я часто задавал себе вопрос: "Поверил бы я в происходящее на экране, не будь я актером, а простым зрителем?". В большинстве своем они все- таки верили в это. Понимаете, боевую сцену хореограф может снимать на протяжении двух месяцев, но на экране это время уложиться в нескольких секундах. Это не только вопрос демонстрации физических навыков. Эта идея оказала огромное влияние на путь, который привел меня в кино, на мои будущие фильмы, и то, что я делал в 1990 году. У меня был шанс воплотить эти мысли в практике, при съемках следующих фильмов и каждый - раз я узнавал что-то новое.
При съемках OUATIC мне пришлось пройти еще и другой тип испытаний. До этого момента я сделал 6 фильмов, в каждом получая серьезные травмы. "Храм Шаолинь" - сломанная ступня, "Храм Шаолинь-2" - травма шеи, "Храм Шаолинь-3" - травма спины, "Рожденный защищать" (Born to Defense) - сломанный нос, "Мастер" (Master) - сломанное запястье, "Однажды в Китае" - перелом левой ноги и лодыжки. Оглядываясь назад, я часто спрашивал себя: "Насколько важна карьера в кино для меня? Стоит ли продолжать сниматься дальше? " Я стал сильно сомневаться. В каждом фильме я получал какую - нибуть травму. Я начинал беспокоиться относительно того, что может случиться со мной в следующий раз. Мне просто не повезло в прошлый раз, или это моя судьба? Это отражалось на всей моей жизни. Я долго размышлял над этим вопросом, но, в конце - концов, решил: "Прекрасно, кино, как и ву-шу, поможет мне стать кем-то". Травмы, полученные при съемках OUATIC, были последними. С 1990 года я больше не получал серьезных увечий. Но старые травмы все еще беспокоят меня.
OUATIC стал началом новой эры action - кино Гонг Конга. И это
преподало мне еще одни заключительный урок относительно кинопроизводства. Многие
вещи, в которые вы верите сегодня, не могут быть истинными завтра. Зрители
постоянно развиваются и становятся более требовательными. Постановщики боевых
сцен говорят вам, что в кино давно иссякли идеи на физические возможности и
трюки в постановке боев. Существует предел физических возможностей человеческого
организма, и мы видим это сейчас в значительной степени. Однако, пределы
совершенствования тех движений, и видение боевых сцен может быть
неограниченными. Точно так -же как в музыке. Задумайтесь, сколько столетий люди
пишут музыку, используя одни и те же ноты. И все же, мы все еще умеем создавать
красивые и интересные произведения. Так же и с боевыми сценами. Если набор
приемов полностью исчерпан, то это не значит, что в постановке боевых сцен уже
нельзя ничего изменить. Я полагаю, что всегда можно придумать что -то еще.
В боевых сценах, так же как и в музыке, основные приемы не изменяются. Если вы музыкант - вы все равно нуждаетесь в нотах, что- бы изменить их и создать новые звуки. Так же и мы, те кто делает кино, должны использовать изобретательность, что бы внести в постановку боевых сцен что-то новое, очаровывающее воображение. Мы видели это в "Матрице" и "Скрывающемся тигре, притаившемся драконе". Никогда не наступит день, когда в постановку боевых сцен нельзя будет внести что-то новое. Я утверждаю это, потому что :.. музыку все еще пишут! Искусство бесконечно и неистощимо, если вы обладаете творческим потенциалом для создания нового.
На съемках каждого фильма я убеждался, что постановщик боевых сцен всегда способен создать что-то новое и свежее, что - бы возбуждало воображение зрителей. Если нас смотрят, понимают какое значение имеют боевые сцены, мы не можем не оправдать ожиданий. Мы должны двигаться вперед, и я не поверю, что мы зайдем в тупик, что не найдется ничего нового. Всегда можно придумать что-то еще.
Когда я начал сниматься в кино в 1980 году, я ничего не знал об актерах и о кинопроизводстве. Вспомним первые две серии фильма "Храм Шаолинь". Во время съемок боевых сцен режиссер просто просил показать нас все- что мы узнали за минувшие 10 лет обучения ву-шу (wushu)/. Мы не имели представления как это будет выглядеть потом на экране, и показывали отрывки из наших собственных поединков. После нескольких репетиций режиссер начинал съемку.
Начиная со следующих фильмов, режиссеры начали нанимать хореографов и моя роль в постановке боевых сцен намного уменьшилась. Я выполнял ту последовательность движений, которую разработал постановщик боевых сцен.
Роль Вонг Фей- Хунга (Wong Fei-Hung) в первой части "Однажды в Америке" предоставила мне возможность поработать с Тсуи (Tsui Hark - известный гонконгский режиссер). Поверьте, он выдающийся режиссер с внушительным списком фильмов о боевых искусствах. За несколько недель до начала съемок, он велел мне прийти к нему домой, что бы поговорить о постановке боевых сцен. Когда я сел, он сунул кассету в видеомагнитофон и велел мне внимательно смотреть. К моему большому удивлению это был документальный фильм о природе. Сначала я увидел льва, который выслеживает добычу, прячась в высокой траве. При каждом шорохе он напрягался и припадал всем телом к земле. Несколько секунд он выжидал , затем проползал еще несколько шагов и снова замирал. Камера переместилась и застыла на стаде антилоп возле водопоя. Когда они слышали шорох, то начинали крутить головами и втягивать ноздрями воздух. Никого. Они наклоняли голову и вновь начинали пить. При следующем шорохе их уши начинали двигаться. Они прислушивались. Очень медленно лев подполз к стаду:. прыгнул, обратив стадо в паническое бегство. Он выбрал одну антилопу и преследовал до тех пор, пока не поймал и не повалил в траву. Я вспоминаю это, потому что просмотр произвел на меня большое впечатление. То, что я увидел на экране, было довольно волнующем. Никогда раньше я не видел таких документальных фильмов.
Когда мы закончили просмотр, Тсуи выдержал паузу и спросил: "Понравилось? Что ты скажешь относительно этого?"
"Относительно чего?" - смущенно спросил я.
"Относительно боевой сцены".
"Относительно чего? Мы даже не начали ее обсуждать".
Тогда он сказал: "Вы знаете, боевые сцены в action - фильмах это, прежде всего демонстрация физических навыков. Но завараживающе - тревожный момент перед сражением тоже очень важен"
"Покажите фильм снова", - попросил я. На этот раз мы сидели и внимательно смотрели, как лев выслеживает и убивает жертву. Я начал отмечать для себя детали: во время охоты лев чувствует голод и это можно заметить в его глазах. И антилопа, несмотря на опасность, все же возвращается к питью. Еще ничего не случилось, а зрителю уже передается ее беспокойство. Вы пристально смотрите на экран, представляя себя в роли либо антилопы, либо льва. Это напряжение сильно щекочет нервы. Все заканчивается очень быстро. Лев прыгает, хватает антилопу, но напряжение предшествующее этому, очень важно.
В OUATIC (Once Upon A Time in China) вы можете увидеть нечто подобное. Вы наблюдаете за двумя главными героями. Прежде чем они начнут драться, они долго кружат друг перед другом. Ветер, огонь - все это отражается в их глазах. Вы знаете, что сейчас начнется сражение. Вдохновила нас на это, та сцена охоты из документального фильма о природе! C тех пор, я стал рассматривать боевые сцены с разных точек зрения. Они уже перестали быть для меня просто набором физических упражнений, блоков, ударов и прыжков. Я понял, что и эмоциональная сторона тоже очень важна.
Но это не все, чему я научился у Тсуи. Иногда, сценарий требовал, чтобы наши герои исполнили причудливые и невероятные трюки. Некоторые возражали, что зрители не поверят, будто человек может сделать семь ударов ногами, находясь в воздухе. Выслушав нас, Тсуи все же настаивал на своем. Каждый из нас имел свое мнение на постановку этих сцен. Конечно, мнение режиссера всегда было решающим, и мы соглашались с ним. Правда, во время съемки я всегда спрашивал: "Вы не считаете, что этот удар ногой немного приукрашен?" Он отвечал: "Всегда помните одну вещь. Как только зрители начнут переживать за героя, он не может делать что-то неправильно. Даже если герой будет делать что-то сверхчеловеческое, они будут верить ему. Они не будут выделять такой трюк их контекста. Я часто задавал себе вопрос: "Поверил бы я в происходящее на экране, не будь я актером, а простым зрителем?". В большинстве своем они все- таки верили в это. Понимаете, боевую сцену хореограф может снимать на протяжении двух месяцев, но на экране это время уложиться в нескольких секундах. Это не только вопрос демонстрации физических навыков. Эта идея оказала огромное влияние на путь, который привел меня в кино, на мои будущие фильмы, и то, что я делал в 1990 году. У меня был шанс воплотить эти мысли в практике, при съемках следующих фильмов и каждый - раз я узнавал что-то новое.
При съемках OUATIC мне пришлось пройти еще и другой тип испытаний. До этого момента я сделал 6 фильмов, в каждом получая серьезные травмы. "Храм Шаолинь" - сломанная ступня, "Храм Шаолинь-2" - травма шеи, "Храм Шаолинь-3" - травма спины, "Рожденный защищать" (Born to Defense) - сломанный нос, "Мастер" (Master) - сломанное запястье, "Однажды в Китае" - перелом левой ноги и лодыжки. Оглядываясь назад, я часто спрашивал себя: "Насколько важна карьера в кино для меня? Стоит ли продолжать сниматься дальше? " Я стал сильно сомневаться. В каждом фильме я получал какую - нибуть травму. Я начинал беспокоиться относительно того, что может случиться со мной в следующий раз. Мне просто не повезло в прошлый раз, или это моя судьба? Это отражалось на всей моей жизни. Я долго размышлял над этим вопросом, но, в конце - концов, решил: "Прекрасно, кино, как и ву-шу, поможет мне стать кем-то". Травмы, полученные при съемках OUATIC, были последними. С 1990 года я больше не получал серьезных увечий. Но старые травмы все еще беспокоят меня.
OUATIC стал началом новой эры action - кино Гонг Конга. И это
преподало мне еще одни заключительный урок относительно кинопроизводства. Многие
вещи, в которые вы верите сегодня, не могут быть истинными завтра. Зрители
постоянно развиваются и становятся более требовательными. Постановщики боевых
сцен говорят вам, что в кино давно иссякли идеи на физические возможности и
трюки в постановке боев. Существует предел физических возможностей человеческого
организма, и мы видим это сейчас в значительной степени. Однако, пределы
совершенствования тех движений, и видение боевых сцен может быть
неограниченными. Точно так -же как в музыке. Задумайтесь, сколько столетий люди
пишут музыку, используя одни и те же ноты. И все же, мы все еще умеем создавать
красивые и интересные произведения. Так же и с боевыми сценами. Если набор
приемов полностью исчерпан, то это не значит, что в постановке боевых сцен уже
нельзя ничего изменить. Я полагаю, что всегда можно придумать что -то еще.
В боевых сценах, так же как и в музыке, основные приемы не изменяются. Если вы музыкант - вы все равно нуждаетесь в нотах, что- бы изменить их и создать новые звуки. Так же и мы, те кто делает кино, должны использовать изобретательность, что бы внести в постановку боевых сцен что-то новое, очаровывающее воображение. Мы видели это в "Матрице" и "Скрывающемся тигре, притаившемся драконе". Никогда не наступит день, когда в постановку боевых сцен нельзя будет внести что-то новое. Я утверждаю это, потому что :.. музыку все еще пишут! Искусство бесконечно и неистощимо, если вы обладаете творческим потенциалом для создания нового.
На съемках каждого фильма я убеждался, что постановщик боевых сцен всегда способен создать что-то новое и свежее, что - бы возбуждало воображение зрителей. Если нас смотрят, понимают какое значение имеют боевые сцены, мы не можем не оправдать ожиданий. Мы должны двигаться вперед, и я не поверю, что мы зайдем в тупик, что не найдется ничего нового. Всегда можно придумать что-то еще.
